Экология производства

 
Внедрение научных разработок в России - процесс сложный. Отсутствуют традиции, нет общей экологической культуры, нет структур, которые бы этим занимались. Возможно, ученые не ищут партнеров среди промышленных предприятий достаточно активно, а производственники мало осведомлены о результатах исследований.
Тем не менее, ряд научных разработок вызван именно практикой. С другой стороны, если хотя бы одна работа из ста находит хоть какое-то практическое применение, то и оставшиеся 99 более чем оправданы экономически.

О современном состоянии отечественной науки в области экологии рассказывает доктор биологических наук, академик РАЕН, заведующий лабораторией ландшафтной экологии Института фундаментальных наук проблем биологии РАН Валерий Снакин.

rcc.ru: В чем заключается основная деятельность вашего института?

В. Снакин: Мы занимаемся проблемами общебиологического характера, в частности, исследованием процессов производства органического вещества путем фотосинтеза, систем "почва-растение", процессов формирования биологических продуктов, а также воздействия человека на экосистему, причем как отрицательного, так и положительного. Изучение процесса формирования биологической продукции, делает возможным управление этим процессом, и в этом смысле воздействие человека, безусловно, фактор положительный. Отрицательная роль более очевидна - промышленность представляет собой негативный компонент, приводящий к ингибированию процессов биопродуктивности, получению химически загрязненной сельхозпродукции.

Серьезное направление нашей работы - разработка терминологии по экологии. Область привлекает специалистов из самых разных отраслей - физиков, химиков, почвоведов, агрохимиков. В связи с этим очень важно собрать основные термины и истолковать их в едином ключе.

rcc.ru: Что Вы можете сказать об экологической ситуации в России? Каковы основные источники загрязнения?

В. Снакин: Мы собрали подробный материал по загрязнению самых разных компонентов окружающей среды свинцом, это большая проблема российских городов. Основным источником загрязнения свинцом остаются выхлопные газы автомобилей. Проверки показывают, что до 30% используемого бензина все еще этилируется. Большое количество свинца попадает в окружающую среду от использованных аккумуляторных батарей, утилизацией которых никто не занимается. Результаты наших исследований по экологической ситуации в стране собраны в аналитическом докладе "Природные ресурсы и окружающая среда России", который подготовлен совместно с Национальным информационным агентством "Природные ресурсы".

rcc.ru: Занимается ли ваш институт проблемами бытовых отходов?

В. Снакин: Треть бытовых отходов составляют сточные воды. Одно время их пытались использовать в сельском хозяйстве, но в них обнаружили слишком много тяжелых металлов - свинца, кадмия, ртути. Но есть и другие отходы - отходы мясомолочной и кожевенной промышленности, содержащие много аминокислот. Оказалось, что соединение этих двух видов отходов приводит к тому, что тяжелые металлы переводятся в недоступную растениям форму. Одно зло нейтрализует другое, в результате получаем экологически чистую органо-минеральную композицию. Эту технологию мы предложили министерству природных ресурсов, которое выделило небольшой грант для продолжения научных исследований.

rcc.ru: Человечество вынуждено жить в условиях постоянной угрозы нарушения экологического баланса. Возможна ли количественная оценка устойчивости природных систем негативному воздействию человека?

В. Снакин: В связи с растущим антропогенным прессом на экосистемы количественная оценка устойчивости природных систем воздействию человека является очень важной с теоретической точки зрения, хотя до сих пор эта отрасль науки остается дискуссионной. Весьма популярен, к примеру, термин "устойчивое развитие", хотя он немного противоречив - развитие не может быть устойчивым. Но поскольку термин прижился, мы хотим наполнить его научным содержанием, оценив каким-либо образом устойчивость различных систем. Разработка методики оценки заняла у нас достаточно много времени, отдел экологии нашего института сейчас готовит к публикации атлас "Природные ресурсы Российской Федерации", где будет представлена карта устойчивости ландшафтов. Сегодня недостаточно сведений о процессах миграции загрязняющих веществ в конкретном рельефе. Между тем форма рельефа воздействует на направление и скорость миграции. Мы разработали систему показателей рельефа, его морфологических характеристик. Эти показатели очень информативны для изучения процессов фотохимической миграции вещества в ландшафте.

rcc.ru: Существует ли выраженная зависимость между загрязнением ландшафта и жизнедеятельностью человека?

В. Снакин: Анализ взаимовлияния загрязнения ландшафта и жизнедеятельности человека - одно из направлений наших исследований. Работа в этой области ведется в сотрудничестве с медиками, поскольку необходимо оценивать факторы здоровья населения. Это непростая задача, население постоянно мигрирует. Если, к примеру, здоровье человека, прожившего до 30 лет в городе Пущино, мы, так или иначе, можем связать с загрязнением ландшафта, то факторы, повлиявшие на ухудшение здоровья пожилых людей, установить очень трудно, поскольку нельзя сказать однозначно, связано ли оно с предшествующим местом жительства или с условиями нового места обитания. Тем не менее, кое-какие подходы есть, и в целом подобные проблемы решаемы.

rcc.ru: Имеются ли данные по экологическому состоянию природных ресурсов России?

В. Снакин: Россия, как известно, представляет собой страну природоресурсного характера, поэтому инвентаризация природных ресурсов становится здесь весьма актуальной. Мы осуществляем экологическую оценку земель, учитывая тот факт, что почвы разные, потому, что они загрязнены в разной степени. Чистые почвы и загрязненные почвы должны оцениваться по-разному, но пока необходимой методики нет.

rcc.ru: Насколько оправданы опасения наших европейских соседей, рассматривающих Россию чуть ли не как химическую бомбу замедленного действия?

В. Снакин: Россия участвует во многих международных конвенциях, в том числе конвенции трансграничного загрязнения воздуха на большое расстояние, в рамках которой разрабатываются принципы оценки перемещения загрязняющих веществ через границы государств. Много было проблем, когда Россия была промышленно развитой страной, а наши выбросы составляли существенную часть от мировых. Однако исследования показали, что все не совсем так. Климатические условия оказались такими, что преимущественный перенос загрязняющих веществ идет не от нас на Европу, а в обратную сторону. Областью сильного воздействия загрязняющих веществ можно назвать лишь узкие полосы приграничной территории, особенно с Финляндией. Наша работа заключается в оценке экологических нормативов для российской территории, разработанных совместно с мировым сообществом в рамках международных рабочих групп.

rcc.ru: В чем заключаются базовые принципы оценки экологического состояния окружающей среды?

В. Снакин: Вся деятельность по контролю за экологическим состоянием основана на санитарно-гигиенических нормативах, т.е. оценке загрязнения окружающей среды с позиции человека: насколько загрязненная продукция ядовита для человека, насколько воздух оказывает на него негативное воздействие. Но ради того же человека нам важно сохранить природу в целом, а для этого следует перейти от антропоцентрического подхода, в центре которого человек, к биоцентрическому, в центре которого все живое. Наша задача - сохранить экосистему нетронутой, хотя, что такое нетронутость, сказать сложно, ведь естественные изменения идут постоянно, и не всегда они идут в желательном для человека направлении, как, к примеру, в истории с Каспием или Аралом. Все это приписывали деятельности человека, на самом же деле оказывается, что это просто вековые процессы. Точно так же не установлены действительные причины возникновения озоновых дыр, возможно, причина - вовсе не в деятельности человека, а в очередном вековом цикле развития природы. Принцип "ничего не трогай" несправедлив, он не может быть реализован, иначе мы должны отказаться от жизни вообще. Необходимо заключить некий экологический компромисс, пытаясь сохранить все виды. Но нельзя забывать, что эти виды вымирали и без участия человека, это естественный процесс. Мы пытаемся оценить, в какой степени он ускорен человеком.

rcc.ru: Как вам удается выживать в условиях игнорирования государством отечественной науки? Где вы находите источники финансирования исследований?

В. Снакин: После кризиса, как ни странно, наступил расцвет науки. В советское время было много экспедиционных возможностей, образцов накопилось так много, что не успевали обрабатывать. В начале девяностых времени стало много, проанализировали весь архив. В результате - ряд докторских и кандидатских диссертаций, научные статьи. Но этот период закончился, поскольку иссякли старые запасы.

rcc.ru: Возможно, выход в практике, в сотрудничестве с промышленными предприятиями?

В. Снакин: Внедрение разработок - процесс сложный. Нет традиций, нет экологической культуры в целом, нет структур, которые бы этим занимались. Возможно, мы не ищем партнеров среди предприятий достаточно активно, а они, в свою очередь, нас, отсутствует промежуточное звено. Мы создали даже специальный биоинкубатор технологий, готовых к реализации. Он еще не совсем умер, но близок к этому. В этом смысле, наверное, активнее надо использовать специальные информационные ресурсы, ваше агентство, к примеру.

Тем не менее, ряд исследований вызван именно практикой. Та же деятельность по разработке экологических нормативов. Международные организации уже используют наши данные, в частности, по критическим нагрузкам на экосистемы по выбросам серы. Эту же методологию мы предложили ОАО "Газпром" для строящейся нитки газопроводов "Ямал-Запад". Объем перекачиваемых газов, определяющих количество выбросов, должен согласовываться с критическими нагрузками. Соблюдение экологических норм должно сопровождаться достаточно серьезной системой контроля выбросов.

Внедрения, безусловно, могут решить проблему, но следует иметь в виду, что фундаментальная наука никогда не была слишком близка к практике, она всегда затратна. Таково положение во всем мире. Но с другой стороны, если хотя бы одна работа из ста находит хоть какое-то практическое применение, то и оставшиеся 99 более чем оправданы экономически.